Проектно-исследовательская работа: "Не предавшие веру" (на примере судеб священнослужителей и мирян прихода Храма Архангела Михаила села Мордовский белый Ключ Вешкаймского района). Выполнила Капранова А.А.

 

                     

Руководитель проекта: Кузьмина Татьяна Ивановна, учитель русского языка и литературы Муниципального бюджетного общеобразовательного учреждения Вешкаймской средней общеобразовательной школы №2 имени Б.П. Зиновьева

 

2017

Содержание.

1. Введение.                                                                                                            С.3
2. Актуальность работы.                                                                                 С. 4 - 6
3. Текст экскурсии «Не предавшие веру» (на примере судеб  священнослужителей и мирян прихода Храма Архангела Михаила села Мордовский Белый Ключ Вешкаймского района) для экспозиции музея новомучеников Храма Бориса и Глеба в р.п. Вешкайма.                    С. 7 - 22
4. Вывод.                                                                                                              С. 23
5. Заключение.                                                                                             С. 23 - 24
6. Литература                                                                                                       С. 25
7. Приложение.                                                                                            С. 26 - 33

 

Введение.

С приходом советской власти начались гонения на Русскую Православную Церковь. Гонения, начавшись с конца 1917 года, приняли массовый и ожесточенный характер уже в 1918 году, когда был принят декрет об отделении Церкви от государства, ставивший Церковь в бесправное положение, и продолжались на протяжении всего советского периода - семидесяти лет. С 1923 по 1928 год арестовывались сотни священнослужителей и мирян, но почти не было приговоров к смерти; то же самое было и с 1934 по 1936 год. В некоторые периоды власти преследовали цель арестовать как можно больше священно-церковнослужителей и мирян, аресты тогда исчислялись десятками и сотнями тысяч и для многих окончились мученической кончиной. Так было в России сразу же после установления советской власти, когда целые уезды таких епархий, как Симбирская, Пермская, Ставропольская, Казанская, оказались лишенными священнослужителей. Этот период продолжался до 1920 года, а на тех территориях, где большевики захватили власть позже, как, например,  на Дальнем Востоке, время жестоких преследований пришлось на 1922 год. Так же было во время организованной советской властью кампании по изъятию церковных ценностей в 1922 году, когда по стране было проведено множество судебных процессов, часть которых окончилась приговором к расстрелу. Подобная же всероссийская кампания, приведшая к массовым арестам и расстрелам, была проведена в 1929–1931 годах, в некоторых областях она продолжилась до 1933 года. И, наконец,  в 1937–1938 годах была арестована большая часть священнослужителей и мирян и закрыто почти одновременно больше чем две трети действовавших в 1935 году церквей.

 

Актуальность работы.

Сто лет назад на просторах нашего Отечества наступила продолжавшаяся несколько десятилетий эпоха гонений на веру. Когда великое множество священнослужителей, монашествующих и мирян подверглось жестоким преследованиям вплоть до тюремного заключения и казни. Это было тяжкое испытание преданности Христу, по масштабам сопоставимое только с мученичеством древних христиан в Римской империи. Православные чада нашей церкви своими страданиями засвидетельствовали о том, что высшее предназначение человека - в исполнении призыва Спасителя: «Если кто хочет идти за Мной, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мной».

Будучи гонимы, находясь в заточении или ссылке, страдая от кажущихся невыносимыми материальных условий существования, святые подвижники не теряли присутствие духа, проявляли смиренное послушание воле Божией. Так, священномученик Петр (Зверев), архиепископ Воронежский, писал из лагеря: «Слава Богу за всё… Не так живи, как хочется, а как Бог велит». Мученица Татиана (Гримблит) так в поэтической форме описывала свой жизненный путь:

Мой венец – насмешки, злоба.

Пусть смеются надо мной!

Буду я служить до гроба

Правде, Истине святой.

Перед казнью святые подвижники благословляли своих палачей как не ведущих, что творят, как это сделал, например, первый казненный за веру в 1918 году священномученик Владимир (Богоявленский), митрополит Киевский, а вслед за ним и многие другие.

Оставаясь непреклонными в своем исповедании веры, новомученики и исповедники Церкви Русской были преданными сынами и дочерями своего Отечества, молились о том, чтобы Свет Христов вновь воссиял над родной землей.

С тех пор, когда это было сказано, прошли годы. В свободной России наступил период возрождения церковной жизни, народ возвращается к вере отцов, восстанавливаются некогда поруганные святыни, тепло духовной жизни согревает людские сердца. И без преувеличения можно сказать, что это – добрый плод, взошедший на крови мучеников.

Радуясь о том, что Слово Божие вновь беспрепятственно проповедуется на просторах нашего Отечества, надлежит нам изучать подвиг тех, кто крепко стоял за веру в тяжёлую годину испытаний.

На Юбилейном Архиерейском Соборе в 2000 году был прославлен Собор новомучеников и исповедников Российских 20-го века, «поименно известных и доныне миру не явленных, но ведомых Богу».

В последние годы распространяется молитвенное почитание новомучеников и исповедников. В их честь строятся храмы, пишутся им службы и иконы, публикуются их творения и жития, а также посвященные им научные исследования.

Цель проекта – создать текст экскурсии «Не предавшие веру» (на примере судеб  священнослужителей и мирян прихода Храма Архангела Михаила села Мордовский Белый Ключ Вешкаймского района) для экспозиции музея новомучеников Храма Бориса и Глеба в р.п. Вешкайма.

Задачи проекта:

- популяризировать подвиг церковнослужителей и мирян, во дни лихолетия мучимых и убиенных;

- изучить историю Храма Архангела Михаила;

- найти документы, относящиеся к  Храму Архангела Михаила села Мордовский Белый Ключ Вешкаймского района;

-изучить судьбы церковнослужителей и мирян села Мордовский Белый Ключ;

- подготовить материал к публикации.

 

Объект исследования:  судьбы церковнослужителей  и мирян,  во дни лихолетия, мучимых и убиенных.

Предмет исследования: Храм Архангела Михаила села Мордовский Белый Ключ Вешкаймского района.

 

Методы исследования:

1. Исследование. Поиск информации из архивных источников, ресурсов сети Интернет.
2. Изучение, обобщение и анализ собранного материала.

 

Практическое применение: исследовательский проект будет использован на классных часах,  экскурсии в музее Храма Бориса и Глеба р.п. Вешкайма, размещён на сайте храма.

 

Текст экскурсии  «Не предавшие веру» (на примере судеб  священнослужителей и мирян прихода Храма Архангела Михаила села Мордовский Белый Ключ Вешкаймского района) для экспозиции музея новомучеников Храма Бориса и Глеба в р.п. Вешкайма.

С установлением советской власти через несколько месяцев на всей бывшей Российской империи началась Гражданская война. В местах, где правили большевики,  гонения на церковь стали ещё страшнее.

Историки подсчитали, что только за один 1918 год новая власть закрыла 26 монастырей, 94 храма. Её представители убили 102 священника, 14 диаконов, 94 монаха. Но это было только начало.

Такие унижения, преследования, казни Церковь испытала только в первые века христианства, когда вся сила Римской языческой империи была направлена против христиан. Патриарх Тихон понял, что главное – сохранить Церковь. И в безбожном государстве отделённая от него Церковь может оставаться православной. У государства – сила, оружие. У Церкви – истина и стойкость.

Патриарх был готов к любым гонениям против себя, лишь бы сохранить независимость Церкви от безбожных властей. И всё-таки с властями нужно было разговаривать. Стараться притупить их оружие, которое они направляли против верующих. И патриарх ежедневно проявлял мудрость и терпение для таких переговоров.

Большевикам мешала не только Православная Церковь. Им мешала любая вера, любая религия. Они закрывали храмы католические и протестантские, синагоги и молельные дома.

Большевики объявили миру, что будут создавать новый тип человека. Возможно, этот тип человека был бы не так плох, если бы его не творили злодейскими способами, путём убийств и заключения в тюрьмы миллионов ни в чём не повинных. Большевики хотели построить райское общество на земле без участия Бога. Человечество в который раз само себя обмануло. Упоённые успехами технических изобретений, люди решили, что они самые сильные на земле, сильнее природы и могущественнее Бога, что сами могут стать творцами нового мира. Они впали в очередной соблазн, сами о том не догадываясь. То, что воспитывалось с помощью Церкви сотни лет, большевики старались перечеркнуть, забыть. Они хотели единолично управлять народом. Они обещали людям мир, свободу, землю. Вместо мира страна, уставшая от мировой войны, получила войну гражданскую. Вместо свободы народ получил рабское состояние.  Землю, данную крестьянам, очень скоро отобрали, а самих крестьян вернули в крепостное состояние.

Христианская Церковь учила любить врагов. Большевики приучали людей к классовой вражде. Церковь учила прощать, большевики – ненавидеть. Светлое будущее, коммунизм, которое они обещали людям построить, было обыкновенным сатанинским соблазном, только мало кто об этом догадывался.

Бог для большевиков был одним из главных врагов. Они не знали, что любое дело, лишённое Божественного света, оборачивается против того, кто это дело замышляет.

Летом 1921 года начался голод в Поволжье. Земля, которая воевала семь лет, не могла прокормить своих жителей. На огромных просторах всё было сожжено солнцем, есть людям было нечего. Старики, взрослые и дети, умершие от голода, лежали в домах, по обочинам дорог, на деревенских улицах.

Патриарх Тихон призвал верующих отдать всё ценное, что есть дома и в церквях, кроме предметов, необходимых для службы. На деньги, вырученные за ценности, комитеты помощи голодающим должны были закупить хлеб.

Но большевикам этого показалось мало. Они воспользовались тем, что народ был испуган голодом, измождён войной, и решили окончательно расправиться с Церковью. Они принялись отнимать священные предметы, которые Церковь трепетно хранила во все века. Даже татаро-монголы во время ига не смели покушаться на эти предметы.

Против такого святотатства восстали сами верующие. Святейший Патриарх не мог допустить полного разграбления церквей и выступил с гневным посланием.

Как бы в ответ тогдашний властитель России Владимир Ленин требовал от своих соратников полностью разгромить Церковь.

«Именно теперь и только теперь, когда в голодных местностях едят людей, а на дорогах валяются сотни, если не тысячи трупов, мы можем (и поэтому должны) провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией и не останавливаясь перед подавлением какого угодно сопротивления», - так писал Ленин в своих секретных письмах соратникам.

Главная газета страны «Известие» напечатала «Список врагов народа». Первым в этом списке был Патриарх Тихон «со всем своим церковным Собором».

«Чем большее число представителей реакционного духовенства и реакционной буржуазии удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать», - продолжал призывать Ленин.

В каждом городе, во многих сельских храмах священников или убивали, или отвозили в тюрьмы. Не миновала участь и Карсунский уезд Симбирской губернии, где также близ села Ермоловка Вешкаймского района было место массовых расстрелов за веру и противодействия установлению советской власти.[1]

Был арестован и Святейший Патриарх Тихон.  Горькие дни переживал он в тюрьме, но оставался таким же мудрым, кротким и добрым. И таким же твёрдым в вопросах веры. [2]

С 22 октября 1935 года патриаршими приходами Ульяновской епархии, в том числе и храмом Архангела Михаила управлял епископ Владимир (Горьковский). Проживал епископ Владимир в Мелекессе, откуда и управлял епархией, служил в Никольской церкви. 28 июля 1937 года был арестован по обвинению в «создании в городе Мелекессе церковно-сектантской контрреволюционной организации и руководстве ею, сборе шпионских сведений в пользу японской разведки». По одному делу с ним проходили ещё двадцать священнослужителей и мирян. 30 декабря 1937 года был приговорён к расстрелу. Расстрелян 18 января 1938 года в Ульяновске. [3]

В Карсунском уезде (ныне Вешкаймском районе) в селе Мордовский Белый Ключ есть уникальный храм, в судьбе которого отражается история гонений на православную веру, мученический подвиг священнослужителей и мирян и восстановление одним из первых по молитвам мучеников за Христа. Как сказал древний философ Тертулиан,  «мученический подвиг – это семя христианства». Оно проросло на Вешкаймской земле в XX веке.

К югу от поселка Вешкайма находится старинное село Мордовский Белый Ключ. Образовано оно было в конце 17 века как солдатская дозорная слобода на внешней «татарской» стороне Карсунской засечной черты. Со временем основным населением стала мордва. 
Название села, Белый Ключ, произошло от источника, который неожиданно начал бить чистым и мощным потоком на склоне холма. Через некоторое время на том же источнике была найдена пастухом чудотворная икона Архангела Михаила, после чего на вершине холма на средства местных жителей была построена в 1877 году деревянная церковь с колокольней. Она имела два престола: главный - во имя Архистратига Божия Михаила и в приделе - во имя Святителя и Чудотворца Николая.  Об этом свидетельствуют исторические сведения:

«Храм деревянный, построен прихожанами в 1877 году. Престолов в нем два: главный во имя Архистратига Божия Михаила и в приделе во имя Святителя и Чудотворца Николая. Прихожан: в селе Мордовском Белом Ключе в 273 дворах, 819 мужчин и 871 женщин».

С приходом советской власти для храма начались нелегкие времена. Деревенская церковь довольно долго продолжала действовать, но в 1935 году ее все-таки закрыли, разобрали колокольню, колокола были отправлены на переплавку, а иконы и православные книги были частью сожжены, а частью разобраны местными жителями по домам. Само здание стало использоваться как сельский клуб.
В начале восьмидесятых годов на сельском сходе было принято решение о восстановлении церкви. Разрешение от советских властей было получено далеко не с первого раза, но уже 20 сентября 1989 года состоялось долгожданное открытие храма секретарём Куйбышевской и Сызранской Епархии игуменом Никоном (Васюковым) – благочинным приходов Ульяновской области (ныне митрополит Уфимский и Стерлитамакский , глава Башкортостанской митрополии). Игумен Никон на открытие храма привёз подарок – оклады на престол и жертвенник для новооткрывшегося храма от архиепископа Куйбышевского и Сызранского Иоанна (Снычёва). Храм Архангела Михаила стал восьмым храмом, открытым в Ульяновской области до возрождения самостоятельной Симбирской (Ульяновской) епархии.[4, 5]

В Симбирской губернии Карсунского уезда в селе Мордовский Белый Ключ на протяжении нескольких лет советские власти пытались закрыть храм, построенный на средства народа, и стереть всяческое упоминание о нём. Но в те лихие времена Господь посылал истинных пастырей-священнослужителей, которые не бросали своих «пасомых овец» при наступлении беды, а вдохновляли их на мученический подвиг несения ради сохранения дома Божьего. 

Интересная история о том, как верующие выступили в защиту священнослужителей своего храма. 19 августа, в день праздника Преображения Господня, настоятель храма в села Мордовский Белый Ключ отец Александр Яблонский после проповеди оповестил прихожан о том, что в связи с предъявлением ему сельсоветом для оплаты непомерно высокой суммы налога он будет вынужден оставить своё служение в этом селе и искать иное место. Вслед за настоятелем с таким же извещением верующих выступил и диакон Парфений Бамбуров. Эти обращения к прихожанам ни в коей мере не были просьбой о защите или призывом к каким-либо выступлениям  - просто духовенство ставило в известность верующих о причине грядущего своего отъезда из села.

Но прихожане решили заступиться за священнослужителей и после окончания службы все вместе из храма направились в сельсовет с требованием оставить в покое служителей храма и прекратить всяческое, в том числе и с помощью налогообложения, давление на них.  В обвинительном заключении указано, что «из толпы по адресу работников сельсовета раздавались угрозы, а часть женщин проникла в помещение сельсовета и своими выкриками мешала проводимой работе по госстрахованию» - опять-таки «противодействовала мероприятиям партии и правительства». Если верить показаниям допрошенных во время следствия свидетелей, то во время собрания у сельсовета из толпы слышались крики: «Вы нам не нужны, жулики и тюремщики, а нам нужен наш батюшка, которого вы душите разными налогами», «Зачем батюшку душите налогами?!», «Не дадим его в обиду!», «Не нужен нам такой совет!».

Во время допроса отец Александр сообщил следователю, что после службы 19 августа к нему обратились некоторые женщины, которые спросили батюшку, можно ли хлопотать о снижении суммы предназначенного к оплате ему налога, на что отец Александр сказал, что похлопотать можно. Когда же кто-то из женщин начал предлагать  созвать собрание верующих у сельсовета, то отец Александр настойчиво просил этого не делать, так как ничего подобными выступлениями добиться будет невозможно, а лично ему это собрание может принести лишь неприятности. Так оно и вышло – требования верующих о снижении налога с местного духовенства выполнены сельсоветчиками не были, а священник Александр Яблонский и диакон Парфений Бамбуров были отправлены в концлагерь за организацию антисоветского массового выступления крестьян. [6]

Яблонский Александр Николаевич, родился в 1877 году в деревне Канабеевка Карсунского уезда Симбирской губернии (ныне Вешкаймский район). Русский, окончил Симбирскую духовную семинарию в 1899 году, женат, имел 7 детей возрастом от 5 до 26 лет. В 1899 году назначен псаломщиком в с. Большая Комаровка Карсунского уезда. В 1902 году рукоположен во священника к храму села Бутырки того же уезда. В 1905 году  перемещён в село Мордовский Белый Ключ Карсунского уезда (ныне Вешкаймский район), где и служил священником в местной церкви до дня своего ареста. Арестован 5.09.1929 г. Ульяновским ОО ОГПУ и осужден 22.10.1929 г. «тройкой» при ПП ОГПУ по СВК по ст. 58-10 УК РСФСР к 5 годам концлагеря. Сведений о дальнейшей судьбе нет.

Бамбуров Парфений Григорьевич, родился в 1881 году в с. Мордово-Белый Ключ Карсунского уезда Симбирской губернии (ныне Вешкаймский район). Мордвин, из крестьян. Образование – сельская школа, женат, имел одного сына. В 1920 году сдал экзамен на звание псаломщика и был посвящён в стихарь. Проживал по месту рождения, служил диаконом в местной церкви. Арестован 6.09.1929 г. Ульяновским ОО ОГПУ и осуждён 22.10.1929 г. «тройкой» при ПП ОГПУ СВО по ст.58-10 УК РСФСР к 3 годам концлагеря, а постановлением Коллегии ОГПУ от 3.11.1929 г. срок увеличен до 5 лет. Сведений о дальнейшей судьбе нет. [7]

Такая же участь постигла и других священнослужителей храма в селе Мордовский Белый Ключ. Все они отбывали заключение в концлагерях особого назначения, учитывая серьёзность дел, по которым они проходили. Самым жестоким в то время был Соловецкий лагерь особого назначения (СЛОН), где угнетали не только физическое здоровье, но и нравственно ломали людей. Заключённые и священнослужители сохранили стойкость в вере «даже до смерти». [8, 9] 

8 и 9 марта 1930 года в селе Мордовский Белый Ключ произошли массовые выступления крестьян против насильственной организации колхоза. Кроме требования об исключении их из коллективного хозяйства, сельчане требовали прекратить попытки закрыть сельскую церковь. Это последнее требование и стало фактической причиной ареста местного священника, которого обвинили в подстрекательстве толпы.

Как это было принято в те годы, аресту батюшки  предшествовала направленная в адрес ОГПУ характеристика, в которой говорилось, что «кулак ʻʻпопʼʼ Пономарёв с 1921 года,  как служитель культа священник всё время занимался и ныне занимается контрреволюционной агитацией, в особенности против колхозного строительства». В доказательство этого в деле приведены слова, сказанные отцом Петром в частном разговоре как раз накануне волнений в селе: «Всех загнали в трубу, веровать свободно не дают и обдирают всех. Полны тюрьмы русским народом наполненные, а духовенства пересажали, что и не пересчитаешь. В Ульяновске все церкви закрыли, а одну из них комсомольцы среди бела дня взорвали». А в другой раз в разговоре по пути домой из соседней деревни батюшка говорил крестьянину, который подвозил его: «Вот видишь, мне уже 60 лет, а меня заставляют ходить из села в  село пешком. Да это бы и ладно. Но теперь каждый день ожидаешь ареста, ведь нашего брата сейчас полны тюрьмы набиты. Скажи правду, а за эту-то правду тебя и взгреют. Вот вы теперь организуете  колхоз, а это равносильно тому, что сами добровольно отказываетесь от Церкви. Ну, ты подумай, будет ли существовать при колхозе церковь?  Нет! Станут хоронить, как скотину, без священника».

Пророческие слова священника сбылись полностью. И за правду его арестовали, и храм в селе закрыли, и некому было народ потом ни крестить, ни венчать, ни отпевать.

В своих показаниях во время следствия отец Пётр сообщил следующее: «Причину своего ареста я не знаю, но полагаю, что взяли меня из-за того, что в нашем селе  был массовый  выход из колхоза. Некто член партии Тюрин эту вину приписал мне. Но я категорически заявляю, что никакого отношения к этому вопросу не имею, и агитации против власти не вёл. Я, как старик, занимаюсь исключительно своими обязанностями, связи ни с кем не имел».

Отец Пётр мог оправдываться и отрицать выдвинутые против него обвинения сколько угодно. Его никто и не хотел слушать. Ведь цель была иная – изолировать священника от строящегося безбожного общества.  И эта цель была  достигнута – престарелого батюшку отправили в концлагерь, откуда он уже не вернулся. [10]

Пономарёв Пётр Петрович, родился в 1870 году в г. Карсуне Симбирской губернии, из духовенства. Окончил Симбирское духовное училище в 1887 году. Женат, детей нет. В 1893 году определён псаломщиком в с. Турново Буинского уезда, а в 1895 году перемещён в с.Таволжанка Карсунского уезда. В 1909 году перемещён в Карсунский Крестовоздвиженский собор. В 1911 году рукоположен во диакона к Христорождественской церкви с.Ховрино Карсунского уезда. После соответствующего экзаменам рукоположен во священника и назначен в Никольскую церковь с.Вырыпаевка Карсунскогоуезда, где прослужил до 1923 года. С 1923 по 1929 год служил в с. Бекетовка, а в октябре 1929 года был переведён в с.Мордовский Белый Ключ, где и служил по день ареста (все указанные села Вешкаймского района). Матушка о.Петра Анна Гавриловна вязала дома шерстяные платки и стегала одеяла – тем и кормились. Арестован о. Пётр 19.03.1930 г. Ульяновским окротделом ОГПУ. Осуждён 9.06.1930 г. «тройкой» при ПП ОГПУ по СВК по ст.58-10 УК РСФСР к 5 годам концлагеря. Сведений о дальнейшей судьбе нет.

Все вступающие в коллективные сельские хозяйства – иначе колхозы -  под благовидным предлогом совместной обработки земли передавали в колхоз, как свои земельные участки, так и средства их обрабатывания. У крестьян в собственности оставались лишь крошечные участки, всё остальное становилось якобы коллективной собственностью. Но сами колхозники уже становились заложниками новой советской барщины – их труд оценивался не ими самими, а руководством колхоза, назначаемого «сверху». Выращенная сельхозпродукция сдавалась государству по им же и установленным ценам, так что колхозники получали лишь крохи за свой рабский труд. Иногда работа в колхозе оценивалась «палочками» - отметками в табелях о выходе на работу и выполнении нормы. За этими «палочками» не было ни денег, ни зерна. Колхозники не могли претендовать на свою долю в выращенном урожае, а вынуждены были довольствоваться лишь тем, что им давали руководившие в колхозах представители советской власти. Конечно, отдавать свою землю и становиться на ней же бесправным наёмником крестьян не хотелось. Но и советская власть не собиралась оставлять в государстве частных земельных собственников. Тех, кто не вступал в колхоз, объявляли единоличниками, и они становились людьми второго сорта. Крепкие крестьянские хозяйства объявлялись кулаческими, а сами кулаки становились врагами советской власти, и с ними эта власть начинала непримиримую борьбу. А все те, кто выступал против коллективизации, объявлялись не просто врагами, а контрреволюционерами. В апреле 1928 года был принят закон о едином сельскохозяйственном налоге, которым были расширены льготы для колхозников и увеличен налог для единоличников и кулаков. Жесточайшее насилие над крестьянами, которых любыми методами и способами загоняли в колхоз, иногда приводило к массовым вступлениям и бунтам, которые в свою очередь беспощадно подавлялись. По данным ОГПУ с января 1928 по декабрь 1929 года было зафиксировано 13000 бунтов и массовых крестьянских выступлений во всей стране, во время которых десятки тысяч крестьян были арестованы – хлеборобы не желали отдавать землю и становиться нищими бесправными советскими рабами. Любое слово, сказанное против коллективизации, даже высказанная вслух жалоба на бесправие крестьян назывались антисоветской пропагандой и карались по всей строгости закона. В ход шла страшная 58-я статья Уголовного кодекса, по которой  судили всех «антисоветчиков». В их число практически повсеместно попадали сельские батюшки, которым приписывалась антиколхозная агитация. А если в сёлах происходили массовые выступления против колхозов, то, безусловно, их инициаторами и идейными вдохновителями безосновательно и лживо назывались священники – власть не упускала возможности расправиться со служителями Церкви Христовой. 27 ноября 1929 года И. Сталин объявил о переходе от «ограничения эксплуататорских тенденций кулаков» к «полной ликвидации кулачества как класса». Это означало лишь одно – наиболее рачительные крестьяне, не вступившие в колхозы, подлежали уничтожению, а их собственность – обобществлению. В число кулаков были вписаны и сельские священнослужители – не нужно забывать, что сельские пастыри были хлеборобами, обрабатывавшими свои земельные наделы и в основном питавшиеся от дел рук своих. Начинался государственный террор в отношении крестьянства, и в том числе в отношении сельского духовенства.

Следующее дело было одно из многих по ликвидации церковного актива в сёлах нашей области. По надуманному обвинению в антисоветской агитации, в действиях, направленных на развал колхозов, и проведении нелегальных религиозных сборищ были арестованы и осуждены на разные сроки заключения в концлагерь настоятель Михаило-Архангельского храма села Мордовский Белый Ключ и практически вся наиболее активная часть прихожан.

Когда будущему отцу Петру (Орешникову) было 15 лет, он остался круглым сиротой и вместе со сводными братьями решил найти себе приют в монастырских стенах. В 1898 году он попал в Свенский Брянский монастырь, куда его привезла просвирня из храма его родного села. В этом же монастыре в числе братии был и сын этой женщины. В указанной обители Пётр пробыл до 1904 года, в котором он был зачислен в ополчение, так как по состоянию здоровья не подлежал  зачислению в строевую часть. Однако через месяц ополченец Орешников был освобождён от этой повинности и поступил в число послушников Оранского монастыря Нижегородской губернии. В этой обители Пётр принял монашеский постриг и был рукоположен в сан иеромонаха. В 1927 году монастырь был закрыт советской властью  и иеромонах Пётр был выслан на родину в с. Тагай,  где прожил до 25 марта 1928 года, когда поступил служить в храм села Жеребятниково Маинского района. Затем батюшка переходил несколько раз из прихода в приход, пока в декабре 1931 года не занял настоятельское место в селе Мордовский Белый Ключ Карсунского (ныне Вешкаймского района). Здесь отец Пётр развил весьма активную деятельность. Вот как обо всём своём бытье в этом селе рассказывал сам священник: «Должен сказать, что я очень религиозный человек. Так как я давал присягу делу православной веры и обещание с терпением переносить какие бы то ни было тяготы и лишения, то я, конечно, веду борьбу за православную веру. Так как я в этой вере вскормлен и воспитан, то за эту веру должен в случае необходимости отдать жизнь, не останавливаясь ни перед чем и не считаясь ни с чем. В селе Мордовский Белый Ключ я стал знакомиться с народом в церкви, а затем люди стали приходить и ко мне домой. Я стал заниматься укреплением Закона Божьего и пропагандой Божьего Писания, а народ стал больше посещать церковь Божию». Когда в сельском совете начали поднимать вопрос о закрытии храма, отец Пётр говорил членам церковного совета: «Нужно приложить все силы, но не допустить закрытия православной церкви. Для этого нужно обратиться к народу, а народ сделает всё. Одни мы в этом деле бессильны, к тому же нас очень мало. Но так, как мы живём сейчас, дольше жить нет никакой возможности ввиду притеснения со стороны советской власти». Пожалуй, это единственный факт «антисоветской пропаганды» и «призыва к массовым выступлениям», который был зафиксирован в обвинительном заключении в отношении священника.

О себе во время допроса рассказывала и председатель приходского совета А.А. Дырчёнкова, которая сама ездила в Ульяновск приглашать нового священника на служение в своё село после ареста прежнего настоятеля в 1931 году и которая и привезла в Мордово-Белый Ключ отца Петра. Вот рассказ Анны Алексеевны: «Отец мой был человеком очень религиозным. Это он привил и мне, как дочери. Когда я была ещё маленькой, я уже пела в церковном хоре, и на всём протяжении моей дальнейшей жизни я церковь не бросала. Замуж я не вышла, но когда я почувствовала, что замужней мне не быть, я ещё крепче стала увлекаться религией, за что пользовалась авторитетом среди верующих и меня считали «мирской монашкой». В 1929 году я была избрана секретарём церковного совета, а через два года меня избрали председателем приходского совета».

Поразительны слова простой крестьянки, истинно верующей женщины, члена церковного совета Марфы Прокофьевны Васильевой, которая во время допроса, рассказав о своей вере и ответив на общие вопросы следователя, заявила ему: «Больше показывать ничего не желаю, ибо я жалею их (заключённых вместе с ней отца Петра и верующих односельчан) и хочу вместе с ними сидеть и испытать то, что испытывают они, мои братья во Христе. А потому прошу посадить меня,  ибо всё равно я показывать ничего не буду». Какая самоотверженность, какое мужество и сила духа! Вот оно – исповедничество! Вот она – любовь к ближнему! Вот она – непоколебимая вера простого православного человека! На этом стояла, стоит и стоять будет Церковь Русская!

Орешников Петр Семёнович (иеромонах Пётр), родился в 1883 г. вс. Тагай Симбирского уезда Симбирской губернии (ныне Майнский район Ульяновской области) в крестьянской семье. Русский, из крестьян. Окончил сельскую школу, одинокий – монах. Рано осиротел и в 1898 г. поступил в Свенский монастырь г. Брянска. Затем с 1904 г. находился в Оранском монастыре Нижегородской губернии, где был пострижен в монахи и рукоположен во священника. После закрытия монастыря в 1928 г. служил священником в с. Жеребятниково Майнского района  до ноября 1929 года . В 1930-1931 года служил священником в с. Криуши Карсунского района. В 1931 году в связи с болезнью возвратился в родное село Тагай. С декабря 1931 года служил священником в с. Мордовский Белый Ключ до своего ареста. В 1932 году содержался под стражей в ОГПУ за антисоветскую деятельность, но судим не был.  Арестован 09.02.1933 г. Карсунским РО ОГПУ и осужден 29.04.1933 г. «тройкой» при ПП ОГПУ по СВК по ст.ст. 58-10, 58-11 УК  РСФСР к 10 годам ИТЛ. Сведений о дальнейшей судьбе нет.

Аргин Фёдор Владимирович, родился в 1882 году в с. Мордовский Белый Ключ Карсунского уезда Симбирской губернии (ныне Вешкаймский район Ульяновской области) в крестьянской семье. Мордвин, малограмотный, женат, имел одного сына. В царской армии служил рядовым. Проживал в родном селе, крестьянствовал, в 1930 году был членом церковного совета. Арестован 9.02.1933 г. Карсунским РО ОГПУ и осуждён  29.04.1933 г. «тройкой» при ПП ОГПУ по СВК по ст.ст. 58-10, 58-11 УК РСФСР к 3 годам ИТЛ (условно). Из-под стражи освобождён.

Брюханов Григорий Селиверстович, родился в 1885 году вс. Мордовский Белый Ключ Карсунского уезда Симбирской губернии (ныне Вешкаймский район Ульяновской области) в крестьянской семье. Русский, окончил сельскую школу, женат, старший сын Дмитрий служил в армии в чине унтер-офицера, после 1917 года служил рядовым в Красной Армии. Проживал в родном селе и занимался сельским хозяйством. В феврале 1932 года избран церковным старостой. Арестован 9.02.1933 г. Карсунским РО ОГПУ и осуждён 29.04.1933 г. «тройкой» при ПП ОГПУ по СВК по ст.ст. 58-10, 58-11 УК РСФСР 8 годам ИТЛ. Сведений о дальнейшей судьбе нет.

Васильева Марфа Прокофьевна, родилась в 1896 году вс. Мордовский Белый Ключ Карсунского уезда Симбирской губернии (ныне Вешкаймский район Ульяновской области) в крестьянской семье. Мордовка, малограмотная, одинокая-девица. Проживала в родном селе, крестьянствовала, одно время была церковным старостой, а потом членом церковного совета. Арестована 9.02.1933 г. Карсунским РО ОГПУ и осуждена 29.04.1933 г. «тройкой» при ПП ОГПУ по СВК по ст.ст. 58-10, 58-11 УК РСФСР к 8 годам ИТЛ. Сведений о дальнейшей судьбе нет.

Дырчёнкова Анна Алексеевна, родилась в 1894 году в с.Мордовский Белый Ключ Карсунского уезда Симбирской губернии (ныне Вешкаймский район Ульяновской области) в крестьянской семье. Мордовка, окончила сельскую школу, одинокая-девица. Проживала в родном селе, крестьянствовала и была председателем приходского совета. Арестована 9.02.1933 г. Карсунским РО ОГПУ и осуждена 29.04.1933 г. «тройкой» при ПП ОГПУ по СВК по ст.ст. 58-10, 58-11 УК РСФСР к 5 годам ИТЛ. Сведений о дальнейшей судьбе нет.

Костин Сергей Кузьмич, родился в 1878 году в с.Мордовский Белый Ключ Карсунского уезда Симбирской губернии (ныне Вешкаймский район Ульяновской области) в крестьянской семье. Мордвин, малограмотный, вдовец, имел двух взрослых сыновей. Проживал в родном селе, был хлеборобом, состоял членом церковного совета. Арестован 9.02.1933 г. Карсунским РО ОГПУ и осуждён 29.04.1933 г. «тройкой» при ПП ОГПУ по СВК по ст.ст. 58-10, 58-11 УК РСФСР к 5 годам ИТЛ. Сведений о дальнейшей судьбе нет.

Логинов Иван Матвеевич, родился в 1881 году в с.Мордовский Белый Ключ Карсунского уезда Симбирской губернии (ныне Вешкаймский район Ульяновской области) в крестьянской семье. Мордвин, неграмотный, женат, имел сына Степана, который жил в Ташкенте. С 1914 по 1917 год служил в царской армии. Проживал в родном селе, занимался хлебопашеством, был членом церковного совета. Арестован 9.02.1933 г. Карсунским РО ОГПУ и осуждён 29.04.1933 г. «тройкой» при ПП ОГПУ по СВК по ст.ст. 58-10, 58-11 УК РСФСР к 3 годам ИТЛ (условно). Из-под стражи освобождён.

Москвин Михаил Фёдорович, родился в 1885 году в с. Ховрино Карсунского уезда Симбирской губернии (ныне Вешкаймский район Ульяновской области) в семье сапожника-кустаря. Русский, малограмотный, женат, имел двое детей. Проживал в с.Мордовский Белый Ключ, крестьянствовал и занимался сапожным ремеслом. Арестован 9.02.1933 г. Карсунским РО ОГПУ и осуждён 29.04.1933 г. «тройкой» при ПП ОГПУ по СВК по ст.ст. 58-10, 58-11 УК РСФСР к 3 годам ИТЛ (условно). Из-под стражи освобождён.

Все осуждённые по этому делу были реабилитированы 10.07.1989 г. Ульяновской облпрокуратурой на основании ст. 1 Указа ПВС СССР «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 30-40-х и начала 50-х годов» от 16.01.1989 г.

[11]

Известно, что в храме Архангела Михаила села Мордовский Белый Ключ служили священнослужители: священник Иоанн Иоакимович Ульянов и священник Дмитрий Яковлевич Архангельский – которые в годы гонений на веру также пострадали за Христа.

Священник Иоанн Иоакимович Ульянов, род. 20.06.1881 г. в с. Резоватка Ичалковского р-на Мордовии. Русский, женат, имел 6 детей. В 1903г. епископом Симбирским Никандром рукоположен в диакона храма с. Мордовский Белый Ключ. В 1904 г. рукоположен во священника в с. Судосеево. Арестован 14.12.1937 г. Ульяновским ГО НКВД и осуждён  29.12.1937 г. «тройкой» при УНКВД по Куйбышевской обл. к расстрелу.

Приговор приведен в исполнении 17.02.1938 г. в г. Ульяновске.

Священник Дмитрий Яковлевич Архангельский, род. в 1885 г. в с. Белый Ключ Вешкаймского р-на. Русский, женат, имел 6 детей. В 1905 г. служил псаломщиком в с. Мордовский Белый Ключ. В 1913 г. был рукоположен во диакона и оставлен на служение в том же селе, а в 1915 г. перемещён в с. Николаевку. С 1925 г. до ареста служил священником в с.Беклемишиво. Арестован 15.10.1932 г. Ульяновским оперсектором ОГПУ. Осуждён 07.01.1933 г. «тройкой» при ПП ОГПУ по СВК к 3 годам концлагеря.

Сведений о дальнейшей судьбе нет.

Упокой Господи души усопших рабов Божиих, церковнослужителей и мирян, во дни лихолетия безвинно убиенных, страдания и истязания претерпевших, в изгнании и заключении горькую смерть приемших в храме Архангела Михаила села Мордовский Белый Ключ служивших.

 

Вывод.

В процессе работы я нашла и изучила документы, относящиеся к Храму Архангела Михаила села Мордовский Белый Ключ Вешкаймского района. На основании исторических данных я узнала историю Храма Архангела Михаила. В проекте были проанализированы многие документы ( Н. Баженов. «Статистическое описание соборов, монастырей, приходских и домовых церквей Симбирской епархии по данным 1900 года.; Церковь в узах: История Симбирской-Ульяновской епархии в советский период (1917-1991 годы), с помощью которых я изучила судьбы  церковнослужителей и мирян села Мордовский Белый Ключ. Материал проекта подготовлен к публикации. Чтобы более точно описать биографии церковнослужителей и мирян во дни лихолетия, я  пересмотрела фотографические изображения.

Достигнута цель проекта - создан текст экскурсии «Не предавшие веру» (на примере судеб  священнослужителей и мирян прихода Храма Архангела Михаила села Мордовский Белый Ключ Вешкаймского района) для экспозиции музея новомучеников в Храме Бориса и Глеба р.п. Вешкайма. С помощью этого текста я прославлю подвиг церковнослужителей и мирян, живших во дни лихолетия на Вешкаймской земле.

Заключение.

Изучение жизни и подвига новомучеников и исповедников Церкви Русской не является отдельной темой школьной программы, хотя использование знаний о религии в современном российском образовании имеет уже более чем четверть вековую историю. Данная проблема крайне мало знакома российскому обществу в целом, ещё недостаточно осмыслена в отечественной истории, а если и исследуется, то в контексте вопросов политических репрессий, утверждения авторитарного режима, государственного регулирования духовной и культурной жизни, взаимоотношений Церкви и власти. При этом изучение духовного подвига священнослужителей, монашествующих, православных верующих мирян – мучеников XX века – мало привлекает внимание исследователей и, как следствие, в силу незначительной разработанности в науке не используется в учебно-воспитательной работе с подрастающим поколением, которое сегодня остро нуждается в примерах идеала – не как выдуманного и героизированного образа, не как результата виртуального домысла или спрессованного во времени и окутанного мифологическими чертами примера доблести, а как исторической личности, жившей в конкретных обстоятельствах. Крайне важно предложить молодёжи образ реального человека, который в XX веке – трагическом и героическом для нашей страны одновременно – не сделал основой своей жизни потребительское к ней отношение, а боролся за право быть христианином, сохранил человеческое достоинство.

Подвиг пострадавших за Христа имеет большое значение для церкви и для всего народа. Почти все новомученики умерли за веру с надеждой на всеобщее воскресение и жизнь вечную. Их смерть за веру была свидетельством воскресения Иисуса и многие уверовали благодаря их смерти. Новомученики и исповедники Российские не боялись жить по Евангелию даже в самые мрачные годы ленинско-сталинской диктатуры, жить так, как велела им их христианская совесть.

 Их имена, всех без исключения – прославленных и нет,  расстрелянных в подвалах НКВД и отправленных на лесоповалы, скончавшихся в концлагерях или умерших на пересыльных пунктах, выживших в большевистских застенках или погребённых в безвестных могилах на огромных российских просторах – должны быть ведомы тем, кто сегодня даже не может себе представить тот факт, что за исповедание имени нашего Спасителя могли лишить всех гражданских прав, а служение Церкви было равносильным смертному приговору.

 Чтобы почитание новомучеников стало живой всенародной традицией, нужно рассказывать всем людям о святых и их подвигах.

 

Литература.

1. Статья «Гонения на православную церковь в советский период» Игумен Дамаскин (Орловский) ;
2. Жизнь и подвиг новомучеников и исповедников Церкви Русской (учебно-методическое пособие) . – М.: Синодальный отдел религиозного образования и катехизации, 2016. – 136 с. ;
3. «Народная газета», Андрей Ломовцев 17 июня 2008 г. ;
4. Н. Баженов «Статистическое описание соборов, монастырей, приходских и домовых церквей Симбирской епархии по данным 1900 года». ;
5. Скала Алексий, протоиерей. Церковь в узах: История Симбирской-Ульяновской епархии в советский период (1917-1991 годы). – ОАО «ИПК «Ульяновский Дом печати», 2007. – 968 с. ;
6. Симбирская голгофа. 1917-1938 / сост. священник Владимир Дмитриев. – Ульяновск : Ульяновское Епархиальное управление: типография издательства «Дом печати», 1996. – 163 с.: ил. ;
7. Книга памяти жертв политических репрессий: в 2 т./ под общ. Рел. Ю. М. Золотова. – Ульяновск : изд-во «Дом печати»: Ульяновская облпрокуратура, 1996. – 1023 с.: ил. ;
8. Тайные некрополи Симбирска / сост. и авт. Вступ. Текста протоиерей Владимир Дмитриев. – Ульяновск: Издатель Качалин Александр Васильевич, 2016. – 240 с.: ил. ;
9. https://ru.wikipedia.org ;
10. http://veshkaima.prihod.ru ;
11. http://martyrs.pstbi.ru// ;
12. http://www.mitropolia-simbirsk.ru ;

 

 

 

 

Приложение.

[1] Жертвы «Красного террора» в Карсунском уезде, пострадавшие за веру.

 

 

[2]Патриарх Тихон.

 

[3] Епископ Владимир (Горьковский) - управляющий православными приходами Ульяновской епархии верных Патриарху Тихону, в том числе и Храм Архангела Михаила в 30-ые годы XX столетия.

 

 

[4] Храм Архангела Михаила села Мордовский Белый Ключ Вешкаймского района(приспособленный под сельский клуб) в 50- ые годы XXстолетия.

[5] Храм Архангела Михаила села Мордовский Белый Ключ Вешкаймского района в настоящее время. 

 

 

[6]Дело № П-3558

«О массовом выступлении верующих в с. Мордовский Белый Ключ Карсунского района»

Дело начато 7 сентября 1929 г. и окончено 28 сентября 1929 г. Ульяновским окр. отделом ОГПУ.

По настоящему делу решением «тройки» были осуждены и приговорены к заключению в концлагерь:

Священник Яблонский Александр Николаевич – сроком на 5 лет

Диакон Бамбуров Парфений Григорьевич – сроком на 3 года.

Оба осуждённых по этому делу были реабилитированы 30.10.92 г. Ульяновской облпрокуратурой на основании статьи 3,5 Закона РСФСР «О реабилитации жертв политических репрессий» от 18.10.1991 г.

[7] Диакон Парфений Бамбуров, замученный в концлагере.  

 

[8] Внутренняя тюрьма СЛОНА. Так содержали узников Соловецкого Лагеря Особого Назначения и сотен других подобных лагерей.

 

 

 [9] Группа священнослужителей в СЛОНЕ. (Соловецкий Лагерь Особого Назначения)

 

 

[10]Дело № П-5210

«О контрреволюционной группе в с. Мордовский Белый Ключ Вешкаймского района».

Дело начато 2 апреля 1930 г. и окончено 25 мая 1930 г. Карсунским РО ОГПУ.

По настоящему делу были осуждены десять человек, в том числе арестован и приговорён к заключению в концлагерь сроком на 5 лет настоятель Михаило- Архангельского храма с. Мордовский Белый Ключ священник Пономарёв Пётр Петрович.

Реабилитирован 18.04.1989 г. Ульяновской облпрокуратурой на основании ст. 1 Указа ПВС СССР от 16.01.1989 г.

 

[11] Дело №  П-4877

«Об антиколхозной деятельности группы церковников в с. Мордово-Белый Ключ Карсунского района».

Дело начато 16 января 1933 г. и окончено 26 апреля 1933 г. Карсунским РО НКВД.

По настоящему делу по решению «тройки» были осуждены и приговорены:

- к заключению в концлагерь сроком на 10 лет:

Иеромонах Пётр (Орешников Пётр Семёнович)

- к заключению в концлагерь сроком на 8 лет:

Брюханов Григорий Селиверстович, церковный староста

- к заключению в концлагерь сроком на 5 лет:

Васильева Марфа Прокофьевна, член церковного совета

Костин Сергей Кузьмич, член церковного совета

Дырчёнкова Анна Алексеевна, председатель церковного совета

- к заключению в концлагерь сроком на 3 года:

Москвин Михаил Фёдорович, певчий хора (условно)

Логинов Иван Матвеевич, член церковного совета (условно)

Аргин Фёдор Владимирович, бывший член церковного совета (условно).

 

 

 

 

 

ОБЛАСТНАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ 

ПРОЕКТНЫХ  И  ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИХ  РАБОТ

 «ВОЗРОЖДЕНИЕ. 1917 -2017: уроки столетия»

 

Капрановой Анны Анатольевны

Фамилия Имя Отчество автора (в родительном падеже)

 

Название работы «Не предавшие веру» (на примере судеб священнослужителей и мирян прихода Храма Архангела Михаила села Мордовский Белый Ключ Вешкаймского района).

 

Номинация  (подчеркнуть одну номинацию):

- «Лучшая проектно – исследовательская работа по историко – церковному краеведению»

- «Новомученики и исповедники Симбирские XX века: значение подвигов героев духа»

 

 

 

 

 

 

 

 

ОБЛАСТНАЯ  КОНФЕРЕНЦИЯ

ПРОЕКТНЫХ  И  ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИХ  РАБОТ

«ВОЗРОЖДЕНИЕ. 1917-2017: уроки столетия»

 

 

Капранова Анна Анатольевна

Фамилия Имя Отчество автора (в именительном падеже)

 

Номинация  (выделить цветом или подчеркнуть одну номинацию):

 

- «Лучшая проектно – исследовательская работа по историко – церковному краеведению»

 

- «Новомученики и исповедники Симбирские XX века: значение подвигов героев духа»

 

Краткая аннотация работы

(не более 1000 печатных знаков)

Целью проекта является создание текста экскурсии «Не предавшие веру» (на примере судеб священнослужителей и мирян прихода Храма Архангела Михаила села Мордовский Белый Ключ Вешкаймского района) для экспозиции музея новомучеников храма Бориса и Глеба в р.п. Вешкайма. Объектом исследования являются судьбы церковнослужителей  и мирян во дни лихолетия, замученных и убиенных жителей  села Мордовский Белый Ключ Вешкаймского района. Были изучены архивные материалы, а также использованы ресурсы сети Интернет.

Назад к списку